ебанулась на отличненько в тревилье

[lieutenant-kasatka]

говорила мне мама: не ходи читать фикло по тем ребятам, в которых ты вроде бы не совсем еще упал. а то сама потом блокнот откроешь и пойдешь по пизде
но кто мы такие, чтобы слушаться

ахаха боже что это, блять жень не надо. это же как первая ласточка, символизирующая грядущий пиздос

текст без заглавных букв, начала, конца и здравого смысла

должно быть, в глазах окружающих они - каноничные кошка с собакой, воплощение настолько хрестоматийное, что впору проверить: живые ли они вообще, не картинка ли, точно?
холодный, настороженным седым соколом глядящий ришелье, плетущий свои интриги беспринципный старый змей. когти смазаны ядом, слова сладкие и жесткие, расчетливо вливаемые в уши короля.
и тревиль, прямой, настойчивый, человек чести и воплощение справедливости, вымирающий при дворе вид - словом, они как стереотипные ярмарочные игрушки в руках господа.
кардинал - серый кардинал в нестерпимо яркой алой мантии - плетет интриги, а закаленный невзгодами де тревиль очередной раз рушит его козни. судя по всему, именно так они и выглядят в глазах людей. предположительно (вот тут арман не уверен), в глазах самого тревиля дело выглядит сходным образом, разве что без позолоты на имени самого тревиля. ришелье же, часто наблюдающий за усталой вертикальной морщинкой между бровей капитана, и не питающий иллюзий на собственный счет, видит все под иным углом (хотя, как кто-то метко сказал, это всегда вопрос пресловутого угла зрения). они оба делают свое дело. и, более того, общий вектор их усилий смотрит в одну сторону. арман ришелье не был вброшен на шахматную доску парижа просто для того, чтобы верному псу короля было кого разоблачать, но, видно, многим не хватает ума понять такую простую вещь. ришелье тоже порой устает, как собака, только у него нет своры подчиненных, заглядывающих ему в рот и готовых простить любые огрехи.
хотя ошибаются они с тревилем оба.
и оба принимают порой нелегкие решения, сомнительные с точки зрения морали.
только тревилю по-прежнему смотрят в рот (вот этого арман не понимает, если честно; рот капитана нечасто говорит дельные, по его мнению, вещи, и если что-то и достойно такого обожающего внимания, так это его нестерпимо яркие глаза), а ришелье достаются плевки в спину.
но это все настолько исчерпало себя, что, честно говоря, ему уже все равно. он просто изредка дивится тому, насколько слепы люди, насколько они вечно стремятся увидеть в поразительном многообразии вещей какую-то одну, предельно упрощенную схему. и не заметить того, что мир вокруг - сложнее и многограннее, чем они привыкли думать в попытке успокоить себя. и что в этом мире злодей и герой могут делать одно дело, и, даже сварливо переругиваясь, не быть кровными врагами. что в их вечном взаимном недовольстве может быть что-то успокаивающее.

в глазах тревиля, кстати, дело выглядит сходным образом, только ему не нужно облекать это в сотни слов. он просто осознает положение дел, без костыля в виде слов, и не питает иллюзий. как мрачных, так и светлых. еще тревиль знает, что иногда ему не хватает чуткости и плавности, и понимает, что стоило бы поучиться у кардинала.

ришелье знает, что ему не хватает и половины чертовых качеств капитана, но учиться им он не планирует. прикоснуться к этим качествам можно и по-другому. задеть. уязвить. подцепить. спровоцировать.
или, если когда-нибудь все остальное, можно и так: можно заткнуть выведенного из себя тревиля скупым поцелуем.
и посмотреть, что будет.